На Руси любовь испокон сродни всякой ереси.
Территория нашего поместья закрыта от аппарации - в целях безопасности. Иногда, добираясь пешком от ворот имения до дверей дома, я успеваю проклясть все: неровную плитку, по которой невозможно ходить на каблуках, кусты по сторонам дорожки, цепляющиеся за подол платья, а, главное, того, кто придумал поставить дом в глубине сада.
Сегодня я спешу, как никогда: я сильно задержалась на собрании, Рудольфус приболел и не смог пойти со мной, но, судя по светящимся окнам, решил меня дождаться - а, значит, наверняка уже нервничает или злится.
Я подворачиваю ногу, шиплю сквозь зубы от боли, с трудом поднимаюсь на крыльцо и наконец-то распахиваю дверь в прихожую.
На полочке под большим зеркалом лежит огромный букет темных, почти черных роз. У меня перехватывает дыхание: неужели это мне? Муж не дарил мне цветов с самой свадьбы, а тут - такое великолепие... Неужели...
Рудольфус неслышно спускается по лестнице и останавливается рядом с зеркалом.
- Почему так поздно?
У меня падает сердце. В другой день я одарила бы его презрительным взглядом и ушла к себе, - но сегодня мне совсем не хочется ссориться. И я начинаю глупо оправдываться, как нашкодившая школьница.
- Обсуждали новый проект, а потом Эйвери вспомнил, что у меня сегодня день рождения, ну и... Лорд сказал, что мы обязательно должны это отпраздновать.
У Рудольфуса начинает дергаться веко - дурной признак. Очень дурной, вообще говоря.
- Эйвери вспомнил, Лорд сказал... А обо мне ты, конечно, не подумала?
- Руди, ну пожалуйста! - голос предательски срывается, но мой муж этого уже не замечает - он упивается своей ревностью, своими надуманными страданиями. - Ты же знаешь, наш Лорд не тот человек, которому можно перечить.
Бледные пальцы сжимаются на стеблях цветов, безжалостно сминая и ломая их.
- А твой муж - не тот человек, о которого можно вытирать ноги!
Букет летит мне в лицо. Рудольфус поворачивается на каблуках и гордо удаляется. Я остаюсь одна, с растрепанным букетом в руках и слезами, неостановимо бегущими по щекам. Никто никогда не оскорблял меня так. И никто никогда меня так не ранил.
- Хозяйка, может быть, поставить цветы в воду?
Я вздрагиваю от писклявого голоса домовика и мгновенно прихожу в бешенство. Подглядывает, значит?..
- Убирайся, безмозглая тварь! - я выхватываю палочку, и эльф тут же исчезает. Не настолько уж они и безмозглые, под Круциатус тоже попасть не хотят.
Я поднимаюсь в свой кабинет и ставлю розы в пустую хрустальную вазу. Много лет они будут стоять там - такие же черные, как ревность моего мужа, и такие же мертвые, как его любовь...
Сегодня я спешу, как никогда: я сильно задержалась на собрании, Рудольфус приболел и не смог пойти со мной, но, судя по светящимся окнам, решил меня дождаться - а, значит, наверняка уже нервничает или злится.
Я подворачиваю ногу, шиплю сквозь зубы от боли, с трудом поднимаюсь на крыльцо и наконец-то распахиваю дверь в прихожую.
На полочке под большим зеркалом лежит огромный букет темных, почти черных роз. У меня перехватывает дыхание: неужели это мне? Муж не дарил мне цветов с самой свадьбы, а тут - такое великолепие... Неужели...
Рудольфус неслышно спускается по лестнице и останавливается рядом с зеркалом.
- Почему так поздно?
У меня падает сердце. В другой день я одарила бы его презрительным взглядом и ушла к себе, - но сегодня мне совсем не хочется ссориться. И я начинаю глупо оправдываться, как нашкодившая школьница.
- Обсуждали новый проект, а потом Эйвери вспомнил, что у меня сегодня день рождения, ну и... Лорд сказал, что мы обязательно должны это отпраздновать.
У Рудольфуса начинает дергаться веко - дурной признак. Очень дурной, вообще говоря.
- Эйвери вспомнил, Лорд сказал... А обо мне ты, конечно, не подумала?
- Руди, ну пожалуйста! - голос предательски срывается, но мой муж этого уже не замечает - он упивается своей ревностью, своими надуманными страданиями. - Ты же знаешь, наш Лорд не тот человек, которому можно перечить.
Бледные пальцы сжимаются на стеблях цветов, безжалостно сминая и ломая их.
- А твой муж - не тот человек, о которого можно вытирать ноги!
Букет летит мне в лицо. Рудольфус поворачивается на каблуках и гордо удаляется. Я остаюсь одна, с растрепанным букетом в руках и слезами, неостановимо бегущими по щекам. Никто никогда не оскорблял меня так. И никто никогда меня так не ранил.
- Хозяйка, может быть, поставить цветы в воду?
Я вздрагиваю от писклявого голоса домовика и мгновенно прихожу в бешенство. Подглядывает, значит?..
- Убирайся, безмозглая тварь! - я выхватываю палочку, и эльф тут же исчезает. Не настолько уж они и безмозглые, под Круциатус тоже попасть не хотят.
Я поднимаюсь в свой кабинет и ставлю розы в пустую хрустальную вазу. Много лет они будут стоять там - такие же черные, как ревность моего мужа, и такие же мертвые, как его любовь...