На Руси любовь испокон сродни всякой ереси.
С раннего детства я знал множество интересных историй про своих родных. Про отца, в семнадцать лет взявшегося за непосильную задачу, чтобы спасти родителей; про мать, вышедшую за отца замуж, когда наша семья, можно сказать, была на самом дне; про бабушку, обманувшую Темного Лорда и тем самым способствовавшую его уничтожению; про деда, делавшего все, чтобы его сын и жена были в безопасности... Все они, конечно же, казались мне настоящими героями. И я изо всех сил старался соответствовать своей семье, быть настоящим Малфоем. И все время огорчался, потому что у меня не получалось.
Мне было шестнадцать, когда я влюбился. В гриффиндорку, в дочь легендарного Поттера, Лили.
Я признался ей незадолго до Рождества - надеялся уговорить ее погостить у нас в каникулы. И я даже представить себе не мог, что она может ответить так:
- Я не буду с тобой встречаться. Потому что ты Малфой.
Я бросил что-то вроде "извините за беспокойство" и ушел, гордо подняв голову. А потом долго метался по пустой спальне, пытаясь как-то осознать происшедшее.
Когда я вернулся домой, мной уже владела тоскливая апатия. Я ел, спал, делал уроки и старался ни с кем не общаться. Родители беспокоились, но я не хотел рассказывать им о своей проблеме. Дедушка пытался меня отвлечь от грустных мыслей, развлечь чем-то новым - но ему это не удавалось. Одна бабушка вела себя, как всегда. И я, пожалуй, был ей за это благодарен.
И все же - мне очень хотелось выговориться. А потому в предпоследний вечер каникул, когда бабушка зашла ко мне пожелать добрых снов, я не выдержал:
- Бабушка Цисси, скажи, что важнее - любовь или семья?
Она внимательно вгляделась в мое лицо и присела на краешек кровати.
- Разве эти понятия можно разделить, Скорпи?
И я, как в детстве, положил голову ей на колени и начал сбивчиво, взахлеб рассказывать о своей беде...
Она не перебивала меня, не переспрашивала, не комментировала. А когда я закончил, мягко погладила меня по волосам и задумчиво сказала:
- Ты поступил правильно, Скорпи. Ты мог отказаться от нас, сказать, что ты не такой, как мы, прекратить с нами общаться и сохранить свою любовь. Но тогда ты рано или поздно остался бы совсем один, потому что эта девушка, судя по всему, не испытывает к тебе сильных чувств, иначе бы ее ничто не остановило... Но ты, как настоящий Малфой, не предал своей семьи, и я горжусь тобой.
Я слушал ее, и ее голос убаюкивал меня, как волшебная музыка, и первой, кажется, уснула боль; на меня снисходил блаженный покой, счастливое ощущение единства со всеми своими родными, с самим нашим домом, видевшим столько грязи и горя - и выстоявшим. Я начал задремывать, и слова бабушки пробивались сквозь сон, рождая перед глазами чудесные, сказочные образы.
- ...А девушку, которая будет тебя достойна, ты еще встретишь. Такую, которая примет тебя вместе с твоей семьей, твоими привычками, привязанностями и проблемами. Которая пойдет за тобой хоть на край света и будет беречь тебя и ваших детей, как главное сокровище своей жизни. И если ты будешь любить ее так же, как она тебя, она станет настоящей миссис Малфой - кем бы она ни была по рождению. Потому что Малфои - это прежде всего семья, в этом наша сила и наше счастье. А семья - это прежде всего любовь...
Мне было шестнадцать, когда я влюбился. В гриффиндорку, в дочь легендарного Поттера, Лили.
Я признался ей незадолго до Рождества - надеялся уговорить ее погостить у нас в каникулы. И я даже представить себе не мог, что она может ответить так:
- Я не буду с тобой встречаться. Потому что ты Малфой.
Я бросил что-то вроде "извините за беспокойство" и ушел, гордо подняв голову. А потом долго метался по пустой спальне, пытаясь как-то осознать происшедшее.
Когда я вернулся домой, мной уже владела тоскливая апатия. Я ел, спал, делал уроки и старался ни с кем не общаться. Родители беспокоились, но я не хотел рассказывать им о своей проблеме. Дедушка пытался меня отвлечь от грустных мыслей, развлечь чем-то новым - но ему это не удавалось. Одна бабушка вела себя, как всегда. И я, пожалуй, был ей за это благодарен.
И все же - мне очень хотелось выговориться. А потому в предпоследний вечер каникул, когда бабушка зашла ко мне пожелать добрых снов, я не выдержал:
- Бабушка Цисси, скажи, что важнее - любовь или семья?
Она внимательно вгляделась в мое лицо и присела на краешек кровати.
- Разве эти понятия можно разделить, Скорпи?
И я, как в детстве, положил голову ей на колени и начал сбивчиво, взахлеб рассказывать о своей беде...
Она не перебивала меня, не переспрашивала, не комментировала. А когда я закончил, мягко погладила меня по волосам и задумчиво сказала:
- Ты поступил правильно, Скорпи. Ты мог отказаться от нас, сказать, что ты не такой, как мы, прекратить с нами общаться и сохранить свою любовь. Но тогда ты рано или поздно остался бы совсем один, потому что эта девушка, судя по всему, не испытывает к тебе сильных чувств, иначе бы ее ничто не остановило... Но ты, как настоящий Малфой, не предал своей семьи, и я горжусь тобой.
Я слушал ее, и ее голос убаюкивал меня, как волшебная музыка, и первой, кажется, уснула боль; на меня снисходил блаженный покой, счастливое ощущение единства со всеми своими родными, с самим нашим домом, видевшим столько грязи и горя - и выстоявшим. Я начал задремывать, и слова бабушки пробивались сквозь сон, рождая перед глазами чудесные, сказочные образы.
- ...А девушку, которая будет тебя достойна, ты еще встретишь. Такую, которая примет тебя вместе с твоей семьей, твоими привычками, привязанностями и проблемами. Которая пойдет за тобой хоть на край света и будет беречь тебя и ваших детей, как главное сокровище своей жизни. И если ты будешь любить ее так же, как она тебя, она станет настоящей миссис Малфой - кем бы она ни была по рождению. Потому что Малфои - это прежде всего семья, в этом наша сила и наше счастье. А семья - это прежде всего любовь...
